THE INSTITUTE OF UNIVERSOLOGY OF NEW YORK

СТОЛКНОВЕНИЕ С НЕИЗВЕСТНОСТЬЮ

Международная научная школа универсологии (МНШУ) росла прямо на глазах. Увеличивалось число коллективов, задачи решались всё более широкомасштабные, возрастал профессионализм сотрудников школы универсологии. Однако в коллективах стали происходить странные процессы, которые настораживали Вита. Словно Алидар пытался продемонстрировать свою правоту и переубедить Вита.

Возросла критичность в отношениях, усилилось стремление к замкнутости в делах, не к коллективному решению вопросов, а личностному, вместо экспериментальных площадок новаторства, коллективы, порой, становились местом разборок и бряцания амбициями.

Такие проблемные состояния были естественны для обычных групп людей, в которых не ставятся эволюционные цели и задачи новой эпохи. Но для коллективов МНШУ это было опасным напряжением. Один лишь Вит понимал, что конфликты в коллективах вырабатывали противоядие космозлу как вакцина против магии Алидара.

Сегодня был выходной день. У Натали дома, где в этот период работал Вит, гостили знакомые, приехавшие к ним из другого города. Было довольно поздно, гости уже собирались вернуться в гостиницу. Вит с Натали решили провести их до остановки, путь к которой лежал через темный парк. На обратном пути, уже на самом выходе из парка, Натали внезапно остановилась как вкопанная. Вит, с которым они успели за эти годы проделать сложный, наполненный преобразованиями, путь жизни, от неожиданности оглянулся по сторонам, полагая, что возникла некая угроза. Но всё было спокойно.

- Что-то случилось? – спросила он обеспокоенно.

- Не знаю, я вижу нечто, происходящее с нами, но в некой иной реальности.

- Мы столько с тобой повидали во многих мирах, что это тебе уже должно быть так естественно.

Но Натали по-прежнему не двигалась, оставаясь напряженно погруженной в свой внутренний мир. Они присели на скамейку. Молчание продолжалось некоторое время. А затем Натали рассказала об увиденном и происходящем с нею:

- Всё было так реально, что я и до сих пор не могу прийти в себя.

Я со своим ребенком провожала знакомых. Время подходило к 12-ти, и служащий парка буквально силой заставил нас отправиться домой, так как идти предстояло через темную часть парка, а там происходили те ужасы, о которых давно ходили легенды.

… Мы с еще некоторыми также задержавшимися из-за своих дел людьми торопились побыстрее выйти из этого темного места. Нас подгонял страх, исходящий от легенд о темной силе, похищающей идущих через парк. Причем было известно, что эта темная сила хватала только последнего. Внезапно послышались тяжелые шаги за спинами быстро идущих людей. Ужас обуял нас, сковав волю к сопротивлению неизвестному злу. Страх нас заставил пуститься в бег через парк. Расталкивая друг друга, пытаясь опередить бегущих впереди, люди падали, вставали и бежали, забывая даже про тех, кто начинал отставать.

Через несколько мгновений позади, далеко от бегущих, объятых страхом людей, остались четверо – я с сыном и еще одна мать с дочерью. Положение мое становилось совсем отчаянным. Мой сын был совсем маленький, и, конечно, никак не мог состязаться в скорости с более взрослыми людьми. Я, понимала, что неизбежно отстану от других. И если этот миф о зле, похищающем каждого из последних, покидающих парк после 12 ночи, не является плодом воспаленного воображения многих поколений горожан, просто страшащихся ночных дебрей, и от этого шарахающихся от любого дуновения ветра, если этот образ не рожден в сознании старушек, пугающих детей, чтобы они не ходили в гуще парка и не прятались бы от их «заботливого», но иногда такого назойливого воспитания, то моя судьба и судьба моего сына становилась совсем трагичной.

Я стала сбавлять темп бега, отставая несколько от сына. Если зло не плод воображения, то пусть оно схватит меня, пусть сын останется жив, ведь он так еще мал. Я ведь вложила в него так много надежд, стараясь дать ему всё даже тогда, в далеком прошлом, в самый сложный момент жизни, когда я осталась одна, и мой прежний муж не работал и промотал мое состояние, а затем и вовсе отправился искать лучшую долю. Я понимала, что никто не мог нам помочь в этой ситуации.

Все эти мысли вспыхивали в моем утомленном от борьбы с неизвестным злом сознании. Мне даже показалось, что где-то там, за моей спиной стал поскрипывать снег, как будто кто-то уже шел за нами, выбирая лишь момент, чтобы напасть. Однако я себя успокаивала, твердя, что это мне слышится только из-за усталости.

По мере приближения ускоряющихся за спиной шагов, я всё более отчетливо стала слышать даже дыхание холодящей неизбежности, пронизывающей все мое естество.

Однако далее произошло непредвиденное. Впереди бегущая женщина внезапно остановилась. Ее дочь лежала на снегу, видимо споткнувшись о кучу со снегом. Она лежала, не поднимаясь от страха и оцепенения, сковывавшего волю борьбы за жизнь порой даже у самых взрослых людей.

Я с сыном обогнала лежащую в снегу девочку и стоящую рядом мать. И тут я, сделав еще несколько шагов, остановилась и крикнула сыну, чтобы тот не останавливался и бежал вслед за видневшимися далеко впереди силуэтами людей. Я громко прикрикнула на оцепеневшую от ужаса мать, чтобы та пришла в себя, и поставила на ноги ребенка, сопротивляясь изо всех сил тому страшному призраку, контуры которого я теперь могла рассмотреть на фоне фосфоресцирующего снега. Мы снова побежали.

Женщина, которой я помогла, спохватившись, с силой прикрикнула на дочь, выводя ее из оцепенения, и толчком в спину ускорила ее бег.

Видимо, мы родились, как говорят, в рубашке. Я успела сделать рывок вперед и подтолкнуть ее дочь к бегущим вдали людям. Теперь, когда мы с женщиной уже видели выход из парка, я снова оказалась позади всех. Позади меня уже явственно возник тот, кто уже многие столетия наводил ужас на местных жителей. В это невозможно было поверить, если бы это существо не находилось позади меня.

Я остановилась, и, развернувшись, бесстрашно взглянула призраку прямо в глаза. У этого существа было человеческое лицо, если, конечно, это можно так назвать.

- Опиши его, – деликатно попросил Вит, понимая состояние Натали.

- Мне очень сложно сделать описание этого призрака, потому что он (или оно) постоянно изменял внешний лик. Вначале возник рядом со мной большой человек в черном современном костюме, с восточным типом лица. Затем он расширился и словно сжался, став небольшого роста коренастым толстым и горбатым. Он окинул продолжительным взглядом меня, которая теперь уже от безысходности спокойно стояла перед этим существом, ожидая своей участи, взирая на этот воплощенный ужас.

Я почувствовала, как холодок пробежал по всему телу, и кажется, я уже ничего не боялась. Выдержав его взгляд, я успела рассмотреть смену его состояний и даже почувствовать, что именно мой сын, или, в крайнем случае, я сама, являлись основной и долгожданной целью этого монстра.

Однако судьбе угодно было распорядиться иначе. И силой провидения, эта ночная сцена, возникшая видимо для того, чтобы в сети зла попала я или мой сын, не увенчалось тем финалом, на который рассчитывало зло. Позади этого существа послышались быстрые шаги молодой девушки, торопящейся изо всех сил, в этот поздний час домой через парк.

Видимо девушка, хотя и знала об ужасном мифе, но ранее не верила в это. Она, торопясь пройти парк, оглядывалась постоянно назад, причем делала это так часто, что вынырнув из-за угла и оглянувшись снова назад, двигаясь буквально вслепую, выбежала навстречу этому призраку, чуть не столкнувшись с ним.

Во взгляде и во внешнем облике этого существа произошла резкая смена состояния. Оно превратилось в паука с человеческим злобным лицом, и резко обернувшись, бросилось к бегущей по инерции навстречу своему палачу, девушке.

Несчастная девушка, увидев приближающегося монстра, пришла в оцепенение. Для меня это было спасением, хотя и печальным. Девушка, едва не столкнувшаяся с призраком, была последней по пути из парка, и именно она становилась той самой жертвой, которую он и должен был забрать с собой.

Резко схватив безмолвную жертву, хищник, оглянувшись через плечо, зло посмотрел в мою сторону. Я же, по-прежнему, стояла неподвижно. Он ухмыльнулся, словно говоря, что это не последняя наша встреча. Он также бросил взгляд и на женщину с дочерью, как бы и им говоря о том, что их встреча еще состоится. А затем он быстро растворился в кромешной тьме парковой гущи.

А я еще долго стояла, глядя в пустоту еще недавно грозящей темноты, осознавая, что отныне моя жизнь полностью изменится, поскольку угроза от зла может подстерегать где угодно, и мне предстоит быть готовой к этому сражению, которое решит вечный спор между добром и злом.

Мой сын, неожиданно вернувшись, взял меня за руку, выводя из оцепенения. В другую руку он взял девочку, рядом с которой стояла его мать, поскольку они также остановились в ожидании неизбежного. Так безмолвно мы направились к толпе людей, ожидавших нас у освещенного выхода из парка.

Я попрощалась с этой женщиной, которая при расставании назвала мне свое имя. Ее звали Иния, и я в этот момент почувствовала, что нас связывает нечто большее, нежели этот вечер страха.

- Да, весьма странно, – задумчиво произнес Вит. – Любое видение, врывающееся в наш мир, является подсказкой, знаком, указывающим на предстоящее или грозящее нам. Тебе предстоит столкнуться с тьмой, которая почему-то охотится именно на тебя и на сына, и хочет тебя похитить. А внутри себя он подумал, что, наверное, в этом случае Алидар также приложил свою руку.

Они, посидев еще немного молча на парковой скамейке, отправились домой. И по дороге, размышляя, Вит спросил:

- А ты что-то слышала о мифе про похищенную Европу Зевсом, который для этого принял образ быка. Или может, читала про легенду о томящейся в темнице Навне?

- Нет, пока не читала об этом, – также задумчиво ответила Натали. – Хотя, наверное, в этом что-то есть общее.

И она снова замолчала, задумавшись над связью увиденного с этими легендами. Конечно, ей вспомнилась также сказка о царевне лягушке, где прекрасная девица томилась в заточении. Но связать эти легенды и пережитые события она пока не могла.

***

В жизни всё так устроено, как в молекуле ДНК или кадуцее: мужская и женская ветви потока жизни сближаются, чтобы в следующем цикле снова удалиться на максимальное расстояние друг от друга. Так и планеты сближаются, создавая единение, зачиная и рождая на планетах новые формы жизни подобно единению мужчин и женщин. А затем удаляются, чтобы познать новый опыт проявления своей индивидуальности, родив новую силу притяжения.

Это как 2 воронки, рождающиеся в точке трансформации. Вначале слиянием 4-х стихий образуется новое начало жизни, а затем, как волны, откатывающиеся после удара о берег, их взаимное удаление создает 2 воронки: мужскую, направленную в будущее, женскую – в прошлое.

Таково вечное движение в цикле развития. Это также объясняет, почему мы умираем, а затем рождаемся, не помня наше прошлое, не вспоминая наших близких и те условия, в которых мы жили раньше. Увы, из-за нашей привязанности к старому миру, мы стареем и умираем, также как стареют и умирают отношения. Это старение и подготавливает почву для похищения женского потока жизни.

Прошло несколько лет. И видение Натали исполнилось, только в другом измерении.

Натали очень изменилась, будто ее душу все-таки похитил тот призрак страха из ее видения. Всё, что было в их совместной с Витом деятельности, всё, что их вдохновляло на сотворчество, резко перестало быть для нее ценностью. Сам Вит и его деятельность уже обременяли Натали. Ей хотелось окунуться в новую жизнь, роскошь и удовольствия. Их стремление воплотить образ будущего перестало ее интересовать.

Более того, Натали стала поступать так, как, впрочем, и делают многие люди в попытке реализовать свои способности. Она для достижения своей цели стала пользоваться нечистоплотными инструментами. В психолого-оздоровительном центре, где она работала зам.директором, в отсутствии своего начальника, решила, первоначально из самых хороших побуждений, его сместить. Видимо, принимая тогда такое решение, Натали посчитала, что лучше будет помогать нуждающимся, заняв должность своего руководителя. И для этого в его отсутствии попыталась добиться утверждения своей кандидатуры на руководящем посту.

Увы, Натали так увлеклась тем, что у нее стало что-то получаться, как даже не заметила, что уже служит не Богу, а князю мира, подобно Еве, заключившей договор с Лукавым, казалось бы, из самых благих намерений – сохранить любовь. Только вот верность Ева при этом сохранила не Богу, а Сатане. И это не замедлило сказаться на судьбе: как Евы, так ныне и Натали. Все старые друзья, единомышленники постепенно разошлись от нее, остались лишь те, кого устраивала подобная мораль выгоды под прикрытием красивой риторики. А потом по законам природы наступило воздаяние. Натали за несоответствие занимаемой должности была уволена с работы. И осталась она как старуха в сказке о золотой рыбке у разбитого корыта. Хотя и до сих пор она не понимает, что ее женский поток был похищен, и видение, в котором ее душа предупреждала об этом, сбылось.

И теперь Натали жила в бессознательном ожидании новой возможности открыть мир, о котором, как и у Ассионы после ее похищения в Атлантиде, осталось лишь смутное воспоминание. И временами она смотрит на звезды и что-то в сердце возгорается, напоминая об утерянном мире.

Так Вит впервые воочию увидел, как происходит похищение женского потока жизни, как сознание переворачивается у женщины при этом, и вихрь страстей уносит его в иные, нижние миры к ядру Земли. И как предсказывал Серафим, Виту теперь давалась возможность вплоть до 2008 года неоднократно наблюдать похищение сознания у идущих рядом, и то, как предательство идеалов, которые прежде скреплялись их клятвами, становилось реальностью холодной рассудочности, утерявшей образ будущего.

ИСКУШЕНИЯ АЛИДАРА

Между тем, международная научная школа универсологии продолжала бурно развиваться. Ректорат университета универсологии возглавила молодая и активная сотрудница Вита Иния, которая, резко ворвавшись в их мир Универсологии, вытеснила из нее все печальные воспоминания о Натали. С уходом Натали Иния постепенно стала близкой помощницей Виту во всех его делах.

Так прошло 7 лет. Они успели многое сделать по формированию энергоканалов между параллельными мирами, став теми, кого называли «аргонавтами апокалипсиса». Но предсказание Серафима о судьбе и испытаниях женского потока в МНШУ вновь проявлялось со всей очевидностью.

…Сегодня Вит с Инией никуда не торопились, хотя для них это вовсе не означало бесцельное времяпрепровождение. И если пустое проведение досуга было для многих естественным, то для этих, напряженно работающих творческих универсологов по духу, выходной являлся просто календарным обозначением дня. Вит уже работал над новой книгой, а Иния готовилась к семинару вечером в коллективе.

Внезапно сознание Инии словно погрузилось в другой мир, как это было в прошлый раз с Натали. Она сидела с отсутствующим взглядом, словно провалившись сознанием в иную реальность.

В той иной реальности они спокойно прогуливались с Витом и дочерью. Внезапно, направляясь именно к ней, быстрым шагом подошел среднего возраста высокий восточного типажа человек. Он пристально посмотрел ей в глаза, словно бросая вызов надменно – провоцирующим взглядом. Рядом стоял Вит с ее ребенком, но, несмотря на их присутствие, незнакомец не сводил с нее взгляда пронзительных черных, словно соколиных глаз.

Иния, инстинктивно привлекая к себе дочь, сама прижалась к Виту. Однако ощущение вторжения в ее мир этого странного человека не покидало ее.

- Здравствуй, – он обратился к Инии, словно не замечая ее семью.

Он сделал довольно большую паузу, и Иния с ужасом почувствовала, что его голос в виде назойливых мыслей начал постепенно вплетаться в ее собственное сознание, так что теперь его слова могли уже звучать в ее внутреннем мире.

- Ты думаешь, что тебя кто-то сможет защитить? – спросил теперь как бы изнутри этот демонический голос. – Никто не может мне помешать, даже твой спутник!

И после некоторой паузы, в течение которой Иния бегло переглянулись с Витом, который, хотя и догадался об опасности со стороны незнакомца, но для решительного отпора не видел внешних признаков агрессии.

А незнакомец, продолжая вести внутренний диалог с ней, всё более пытался навязать ей свою волю.

-Ты думаешь, он тебе поможет? – вновь произнес наводящий на Инию ужас, незнакомец, бросая впервые стремительный взгляд в сторону Вита. – Наивная, ты даже не представляешь, кто я!

Он буквально выкрикнул в ее сознании последние слова, даже внешне несколько изменившись в выражении лица.

- И кто же ты? – подумала Иния почти машинально, спрашивая более у себя, чем у него.

И неожиданно молниеносно, практически вслед за ее вопросом, прозвучал его ответ:

- Тот, кто всемогущ и всесилен! Одни меня зовут одни искусителем, другие Алидаром, третьи – Князем мира. А как бы ты хотела? – снисходительно спросил незнакомец и сделал шаг назад, чтобы его можно было лучше рассмотреть.

Еще полагая, что этот ответ, быть может, просто ее эмоциональная реакция на собственные размышления, Иния также про себя иронично спросила:

- А, может, ты – сам бог? – и одновременно с легким пренебрежением посмотрела прямо в глаза незнакомцу, словно подчеркивая свое отношение и свою независимость.

- Да оставь ты даже думать об этом. Вы Его никогда не видели и не увидите. Я же тот, кто есть этот мир. Я вношу изменения в ход вещей, возрождаю интерес людей к жизни, испытываю на прочность и устойчивость к искушениям, особенно тех, кто теряет этот самый интерес к жизни или тех, кто полагает, что познал суть вещей и истину.

Теперь Иния была уже не на шутку встревожена. Она стала понимать, что эти мысли не есть плод ее воображения, равно как и внутренний диалог был явно не с самой собой. Практики концентрации мысли, которыми она владела, помогли различить источник их возникновения. Эти мысли, промелькнувшие в ее сознании, снова прервал его голос.

- Я и бог, и дьявол, и князь мира одновременно. Как тебе более нравится меня представлять, так и можешь относиться ко мне.

Выражение лица Инии изменилось, и она более не могла скрывать своей растерянности. И хотя с момента встречи прошли считанные мгновения, так как диалог шел мысленно внутри ее, однако напряженная атмосфера вокруг них, явно сгустившись, как на поле битвы, стала ощущаться вовне.

Иния по состоянию Вита почувствовала, что ему теперь также стало всё понятно в этой ситуации. Он чувствовал эти перемены в Инии и мог видеть ее растерянность. Прижав ее сильнее к себе, он мысленно сконцентрировался на помощи ей, усиливая объединенную энергосистему их союза и ее защиту волевым полем, а внешне показал всем своим видом спокойную решительность следовать далее по аллее парка.

Они втроем уже отвернулись от незнакомца, как тот вновь молниеносно, магическим перемещением в пространстве, вырос перед ними и, взмахнув рукой в направлении Вита, произнес:

- Нет, тебе не уйти от меня, ты должна принадлежать и повиноваться мне.

И с этими словами тело Вита начало растворяться в воздухе, раскладываясь на глазах Инии на небольшие кусочки, словно фрагменты мозаики, которые постепенно исчезали в пространстве, как предрассветный туман, рассеивающийся с восходом первых лучей солнца. Она понимала, что Алидар отделил ее от Вита и его помощи. И в тот же миг она поняла или даже скорее почувствовала, что в ней стало проявляться нечто такое, что притягивало ее к Алидару и отделяло от Вита.

Иния остолбенела от смутно достигающего ее осознания ужаса, и от раскрывающегося глубинного смысла этого события. Сказать, что Иния была раздавлена произошедшим, означало лишь отдаленно выразить ее состояние. Всё, что составляло ее жизнь, смысл, радость, счастье, исчезло в один миг, и поэтому она отказывалась верить своим глазам. Иния всё еще полагала, что эти странные события – фантазии ее воображения, поскольку такого, как ей казалось, ни с кем не могло происходить вовсе. Какой-то частью сознания она вообще представляла себе, что спит, а это – просто страшный сон. Хотелось попросить, чтобы кто-то ущипнул ее. Однако вокруг никого, кроме перепуганной дочери, прижавшейся к ней, – не было.

В этот момент внутри Инии возникло новое ощущение присутствия какого-то источника мысли, который также обращался к ней. Однако это было совсем иное качество, чем враждебное вторжение того незнакомца. Сейчас она чувствовала, словно что-то окутало ее объятиями нежности и заботы, вселяя покой и уверенность. Это был словно нежный шепот:

- Обратись к голубой Матери – Эсклармонде де Фуа! Не медли! Она твоя истинная суть и твоя защита! – звучал голос, такой знакомый с детства.

Иния слышала этот голос в разное время своей жизни в виде наставлений как вести себя в сложных жизненных ситуациях. Например, как-то возвращаясь домой с уроков музыки, которые были ее дополнительным заработком к скудному семейному бюджету, без единой мысли о возможной опасности, она села в автомобиль, чтобы быстрее добраться. Однако водитель начал грубо приставать к ней. В этот момент, как она впоследствии вспоминала, не растерянность, а спокойствие овладело ей. Она смогла успокоить этого мужлана и выскочить на повороте из машины. Конечно, она понимала, что это была помощь свыше.

Порой этот заботливый голос звучал как воспитание за ее ошибки, но обязательно по-матерински нежно и излучая добро.

Когда ей исполнилось 25 лет, этот же голос сообщил, что пришла пора готовиться к встрече суженного, того избранного, кто был всегда как Учитель и вторая половина вечного единства еще с тех пор, когда жизнь только зарождалась на Земле. Но этот голос также предостерегал, что наступит то время, когда ее испытания разлучат их. И лишь любовь, мудрость обретенного опыта коллективного разума, глубокие знания универсалий мироустройства и законов природы станут порукой их последующей победы. Но это противостояние не будет легким сражением. Это станет выбором развития жизни для всей планеты.

Эти вмиг пролетевшие в ее сознании яркие воспоминания молодости были снова прерваны очередным грубым вторжением в мысли этого разрушителя ее жизни.

- Может, ты хочешь испытать мою силу еще и на своей дочери? – угрожающе спросил он, и впервые с момента его появления у него на лице возникла ироничная ухмылка.

- Может всё же это – сон? – спросила Иния сама себя. – А если и так, то мне пора просыпаться, я больше не выдержу этого кошмара, – думала она, хаотично прыгая с одной темы на другую, перебирая в памяти все осколки недавнего прошлого, которые могли бы свидетельствовать, о том, что она именно спит и это, действительно, царство Морфея.

Постепенно Иния смогла взять себя в руки. Она понимала, что исчезновение Вита, даже наяву, не означает его духовную смерть, это лишь их очередная разлука и, в то же время, ее испытание.

- Что тебе от меня нужно? – произнесла она, уже более не испытывая ужас.

Это была первая фраза, произнесенная Инией вслух с момента их встречи. Нереальность происходящего была столь же очевидна, как и тот диалог, который незнакомец вел в ее сознании с ней. Стало возвращаться спокойствие, но мысли еще путались: исчезновение Вита, пока всё еще неосмысленное ею, а теперь еще и угроза дочери – и всё только потому, что они решили немного пройтись по парку?

Всё, что она могла потерять – она уже потеряла. Однако, зная теперь его силу и ощущая решительность в его словах, Иния вовсе не желала подвергать дочь опасности.

- Может помочь тебе вернуться к реальности? – снова прозвучал этот уже ненавистный голос в ее сознании. – Ты принадлежишь мне, я тебя избрал. Вот исчезнет сейчас дочь, а там и посмотрим, как ты будешь вести себя. Тебе решать, – равнодушным голосом произнес он, и уже было протянул руку к ребенку – совсем как перед исчезновением Вита.

От неожиданности Иния инстинктивно закрыла своим телом дочь. И вновь внутренний голос произнес:

- Обратись к голубой Матери!

Иния снова почувствовала покой и уверенность.

- Оставь ее, я готова на всё, – ответила Иния, уже взяв себя в руки, насколько можно было это сделать в подобной ситуации. – Однако ты же понимаешь, что я могу тебе принадлежать только физически. Моя душа навсегда останется с Витом и дочерью, с миром будущего. Кроме этого у меня никого и ничего ближе на свете не было. Конечно, если ты желаешь, я оставлю всех и буду с тобой. Дочь же передам моей матери, чтобы не лишиться ее. Но ведь и ты не получишь моего сердца силой.

- А разве я сказал, что мне нужно твое сердце? – он снова ухмыльнулся, если это так можно было назвать, поскольку их диалог по-прежнему происходил в мыслях, так что для окружающих, и даже для дочери, это было сокрыто. Время от времени одинокие, медленно двигающиеся прохожие обращали внимание на странное состояние женщины, явно демонстрирующее повышенную нервозность.

- Наверное, это из-за дочери, – размышляли они, оглядывая эту молодую и очень привлекательную женщину с нескрываемой симпатией. – Ох, уж эти дети! В конце концов, они качали головой, и с пониманием отводили взгляд, отыскивая новые более жизнерадостные впечатления.

Иния словно вынырнула из того состояния, в котором находилась пока видение не оставило ее. Она тотчас же рассказала обо всем увиденном и услышанном Виту.

- Видимо, мы должны быть готовы к серьезным событиям, – тихо произнес Вит, напряженно размышляя над ее рассказом и сопоставляя его с тем, что было много лет тому назад с Натали. И, конечно, он не мог не помнить, чем всё это завершилось для Натали.

– Это уже не просто видение, это – предупреждение о грозящей опасности, – Вит произнес твердо.

- Я недавно познакомилась с мифом о похищенной Европе, но он такой непонятный. И зачем Зевсу похищать Европу, если он – Бог, который может делать и без того всё, что захочет?

Тогда они еще не знали всего, что им предстояло пережить. Но эти предзнаменования уже очевидно иллюстрировали сгущающиеся тучи в их жизни. И Вит вновь и вновь бессилен был что-либо изменить, ибо в этих событиях действовал закон преемственности воздаяния Земле, а люди были вовлечены, как персонажи, накапливающие опыт страдания, наполняющий чашу жизни опытом будущего преодоления ныне еще неизбежного.

***

И вот уже через несколько лет Иния была вовлечена, как всем тогда казалось, в весьма актуальную для развития МНШУ научную деятельность в психологической сфере. Тогда они еще не знали, что подобная деятельность являлась чрезвычайно опасной для сохранения цельности энергосистемы человека, поскольку порождала односторонность развития. Ведь человек, как это часто бывало и в далеком прошлом – в храмах Ибеца Атлантиды, начинал вовлекаться в узкую специфику жизни и работы. А женская суть расширения пространства отношений, реализующих предназначение мужчины, как сама сущность ролей, данных Богом любому союзу, подавлялась и роботизировалась.

В результате возможен был перекос сознания на личностную ориентацию, а затем уже и замкнутость на узком профессиональном спектре. Так, незаметно для человека, происходила постепенная подмена эволюционных ценностей личными выгодами. И всё это осуществлялось так тонко, если не сказать изящно, что если бы человеку вчера еще сказали, что он будет молиться вавилонской блуднице в виде торговли, прибыли, выгоды, продажности, то он бы не поверил. Но механизм психопрограммирования, внедряемый магией Алидара в сознание его жертвы, действовал безупречно.

И затем Иния погрузилась с головой в научное сообщество фарисеев и книжников, в общество себялюбивых чиновников, в пафосные и пустые конференции, регалии, почести, тосты. А затем издательская бизнес-деятельность по выпуску психологического журнала… Иния вначале с высоким энтузиазмом, а затем уже совсем как одержимая, не могла остановиться. То, в чём она ныне самореализовывалась, стало самоцелью. И уже не эволюционные материалы, раскрывающие сознание человека на проблемы жизни и его отношений, стали печататься в журнале, а коммерческие. Реклама, поиск прибыльных клиентов, во всём появилась торговля под эгидой высокопарных слов. И, в конечном счёте, когда новое, глубинное содержание деятельности стало врываться в ставшую привычной для многих жизнь МНШУ, как это происходит каждые 7 лет, Иния, уже не смогла и не пожелала оставить привычные или прибыльные дела. И однажды, получив повод сделать то, что уже давно назревало в ней, объявила, что у нее произошла переоценка ценностей. Так для многих удобное становилось правильным, догматично архаичное истинным, а искренняя увлеченность преобразилась в прагматичную расчетливость.

Инию уже окружали совсем иные, чем прежде, люди, нечистые на руку, жадные и себялюбивые. Дошло до того, что одна из ее новых подруг, начала искажать реальное положение вещей, сея сплетни о Вите и очерняя его дела. Одна из ее приближенных даже стала на путь открытого воровства денег фонда МНШУ под благовидным предлогом и покровительством уже совсем иной Инии. Но воровство, каким бы предлогом не сопровождалось, остается воровством. А ведь вокруг этих заблудших последовательниц первородного греха Евы было так много и других людей, которые либо негласно их поддерживали, либо просто равнодушно, не желали вмешиваться.

И снова Алидар торжествовал победу. А Вит, безуспешно стараясь доказать ошибочность и бесперспективность лично ориентированных дел, вновь получил урок жизни. Увы, магия Алидара была непобедима. Пока женщина желает владеть сердцем мужчины, вместо Бога, она является заложницей первородного греха Евы и сама позволяет похитить свою душу. Виту хотелось порой кричать миру словами Христа: «Где вера ваша?» Однако он прекрасно понимал, что оставалось лишь искать возможности раскрытия сознания у других, еще не плененных искушением, душ, убеждаясь в том, насколько Серафим был прав, и время неумолимо несло его в потоке обретения опыта борьбы с искажениями человечества.